11 марта 2018 г. Себастьян Пиньера вступил в должность президента и сформировал второе в новейшей (постпиночетовской) истории Чили правительство правоцентристов. В возглавляемую им предвыборную коалицию «Чили, вперед!» («Chile Vamos») вошли как старейшие и солидные правые партии страны — Национальное обновление (Renovación Nacional, RN) и Независимый демократический союз (Unión Demócrata Inde-pendiente, UDI), так и новые, сформированные практически накануне выборов для привлечения молодежи и новых сторонников (так возникло движение Политическая эволюция — Evolución Política, Evópoli)¹.

В предвыборной программе С.Пиньеры не было заявлений о глубоких кардинальных переменах. Авторы программы сосредоточились на идеях стимулирования экономического роста (до 6-7% в год), максимального привлечения инвестиций, развития новых технологий и инноваций, а также на повышении эффективности реформ, начатых предыдущим правительством. В текст документа были включены также ряд направлений, названных «большими национальными соглашениями» («Gran Acuerdos Nacionales»). Приоритетными для будущего правительства являлись задачи социального развития: защита интересов детей и людей старшего поколения (предполагалось сделать акцент на преодолении рисков социальной уязвимости с раннего детства, совершенствовать здравоохранение и пенсионную систему, качественно улучшить соответствующую инфраструктуру, связанную с заботой о детях и стариках, а также повысить роль и ответственность семьи в воспитании молодежи). Не менее важными вопросами были улучшение ситуации с общественной безопасностью (реформирование всей системы, отвечающей за борьбу с преступностью) и урегулирование («умиротворение») протестного индейского движения в Араукании. Блок социальных задач включал также полное преодоление бедности к концу 2022 г. (В 2017 г., по данным национальной социологической службы (Caracterísitca Socioeconómica Nacional, CASEN), число бедных составляло 8,6%, из них 2,3% находились в состоянии нищеты.)² В числе тактических политических задач были создание условий для диалога и сотрудничества с умеренной частью оппозиции в палате депутатов, где правящая коалиция получила 72 места из 155, а также необходимость избегать открытого конфликта с крайне левым крылом, имеющим не менее 30 депутатских мандатов и способным затормозить прохождение любых законопроектов³.

Опасения части общества, что Себастьян Пиньера станет чилийским Дональдом Трампом, не оправдались. Многие аналитики характеризовали политику правительства, проводившуюся на протяжении прошедшего года, как чрезмерно осторожную, нерешительную, а подчас, в некоторых острых ситуаци- ях — даже невнятную (известный чилийский политолог Патрисио Навиа назвал ее «администрированием модели Бачелет»)⁴. Если Мишель Бачелет, несмотря на многочисленные и часто справедливые упреки в ее адрес, придя к власти в 2014 г., буквально в первые же месяцы приступила к активной реализации того пакета социальных и политических реформ, который был обещан обществу ее командой, и защищала эти реформы с самоотверженной убежденностью в их абсолютной необходимости, то Пиньера часто действовал как «технический» президент, пришедший к власти не для проведения серьезных преобразований, а для небольшой корректировки курса предыдущего правительства (что абсолютно противоречило его собственному лидерскому стилю 2010—2014 гг.). Это особенно заметно в контексте правого тренда, охватившего регион, на фоне громких заявлений и стремительных начинаний других политиков (например, бразильского президента Жаира Болсонару)⁵. Действиям Пиньеры периода начала второго президентства были чужды скоропалительность, желание продемонстрировать эффективность и новый стиль работы и удивить мир. Он действительно стремился решать текущие проблемы своей страны, работать президентом, минимизируя издержки, избегая ошибок и проводя намеченные преобразования постепенно, через переговоры, дискуссии и достижение компромиссов с оппозицией. Ряд начинаний позволяет судить о том, насколько удачной оказалась эта тактика.

Развитие экономики и социальной сферы

Рост чилийской экономики в 2018 г., по оценкам МВФ, составил 3,8%, что является самым высоким результатом с 2013 г.⁶. Экономические планы правительства предполагали внесение изменений в налоговую систему, о чем объявил министр финансов Фелипе Ларрайн уже в первые дни пребывания на своем посту⁷. В результате реформы М.Бачелет, проведенной в 2014 г. с целью обеспечения финансовыми ресурсами системы бесплатного образования, повысились налоги на крупные предприятия (с 20 до 25%), что было негативно воспринято бизнесом, подвергнуто критике со стороны оппозиции и стало сигналом для правительства правоцентристов. Предложенный командой Пиньеры новый проект был нацелен на максимальное привлечение инвестиций, упрощение налоговых правил, снижение индивидуальных выплат (НДФЛ), налоговые льготы при покупке недвижимости и вложения в проблемные регионы (в частности, Арауканию). Эти меры должны способствовать увеличению собираемости налогов, однако обсуждение законопроекта в Палате депутатов проходит сложно из-за сопротивления оппозиции и пока не завершилось принятием итогового документа.

В течение 2018 г. правительство разработало проект пенсионной реформы, необходимость которой признавалась всеми политическими силами еще во время избирательной кампании. Серьезные расхождения касались основополагающих принципов пенсионной системы: превращения ее в полностью государственную (как предлагали леворадикальные партии, указывая на несправедливость существующей) или сохранения частных пенсионных фондов и индивидуальных отчислений, но с увеличением доли и объема «базовых солидарных» выплат (этой концепции придерживались правоцентристы). Проект Пиньеры предполагает, что основой пенсионной системы остаются индивидуальные накопительные счета, управляемые частными пенсионными фондами, но выплаты работодателя на индивидуальный счет работника увеличатся на с 10 до 14% в течение восьми лет, что позволит увеличить базовую солидарную пенсию, выплачиваемую государством, как минимум на 10% в ближайшие годы и более чем на 40% к 2030 г.⁸. Сторонники этого подхода указывали на кризисное состояние пенсионных фондов, ухудшение экономической ситуации, старение населения, падение зарплат, возрастание доли самозанятых, не выплачивающих обязательный взнос, на уклоняющийся от налогов малый бизнес и возрастающие долги целых регионов (это, в частности, столичный округ Сантьяго). Тем не менее, и этот проект правительства встречает серьезное сопротивление левых партий. Несмотря на стремление сохранить и увеличить базовую солидарную пенсию, введенную еще Бачелет в 2008 г., основная ответственность за жизнь в старости все равно возлагается на самого работающего, независимо от его принадлежности к тому или иному социальному слою. Это проявление неолиберального (с небольшими поправками) подхода противоречит принципам социальной справедливости, разделяемым значительной частью левой оппозиции в конгрессе.

Одним из важнейших проектов правительства стал план по развитию ряда регионов — Арики и Паринакоты, Тарапакá, Антофагасты, Атакамы, Кокимбо, Вальпараисо, Араукании, О’Хиггинса, Айсена и Магальянеса, — предполагающий привлечение инвестиций, увеличение числа рабочих мест, совершенствование инфраструктуры (строительство хорошего жилья, новых дорог, школ и больниц), улучшение качества жизни населения и решение тех проблем, которые наиболее актуальны для каждой из этих различных по экономическому и социальному уровню областей⁹. Если для регионов крайнего юга (Магальянес и Айсен) наибольшую проблему представляет удаленность от центра, для северных (Арика и Паринакота, Тарапакá) — усиление контроля за наркотрафиком на чилийско-боливийской границе, то для Араукании это — сложный комплекс проблем, связанных с общей отсталостью и ухудшением криминальной обстановки. Регион Вальпараисо, благодаря своей столице, является объектом мирового культурного значения, и задачами правительства в данном случае является сохранение этого потенциала, привлечение туристического потока, а также интенсификация экономики (модернизация крупнейшего порта) и защита окружающей среды. Успешное развитие каждого из этих направлений в ближайшие годы сильно зависит от общей экономической ситуации в стране.

Социальная политика правительства Пиньеры заключается в корректировке масштабных, знаковых для общества реформ Бачелет, проведенных решительно, но не всегда имевших однозначно позитивный эффект. В первую очередь это касалось системы образования, бесплатность которого была законодательно гарантирована предыдущим правительством левоцентристов¹⁰. В январе 2019 г. в палату депутатов поступил законопроект «О справедливом приеме» («Ley de Admisión Justa»), призванный частично модифицировать недавний «Закон об образовании» в той его части, которая касалась принципа отбора учеников в хорошие школы (это право школы было отменено законом Бачелет как препятствующее реализации принципа равенства и доступности образования)¹¹. Новое правительство предложило создать сеть специальных лицеев, где уровень подготовки будет высоким («Liceos Bicentenario de Exelencia»), обучение в которых было бы бесплатным, но прием осуществлялся бы на основе тестов, причем касающихся не только оценки уровня школьных знаний, но также и выявления лидерских качеств и социальной активности учеников. Проект призван оказывать содействие талантливым детям из бедных семей, учитываться будет их экономическое положение и этническая принадлежность (поскольку дети из семей мигрантов или коренных народов более уязвимы в социальном плане). Продвигая эту инициативу, правительство заявляло о необходимости повысить качество среднеспециального образования, особенно технического, а не только обеспечить его доступность. В конце 2018 г. по результатам открытого конкурса, объявленного министерством образования, звание лицеев «высшего уровня» было присвоено 40 учебным заведениям, которые получат дополнительное финансирование; к 2022 г. их число должно возрасти до 300, а количество учащихся в них — до 32 тыс. человек¹².

Законопроект вызвал бурные дискуссии в общественных кругах и жесткую критику оппозиции, которая в данном случае, несмотря на глубокие расхождения практически по всем другим вопросам, выступила едино-душно против. Несмотря на то, что часть профессионального преподавательского сообщества, университетских кругов, отнеслась к идее отбора по «по достижениям» осторожно позитивно, оппозиционные политики заявили, что это — шаг назад от идей равенства и возврат к принципам элитарного отбора. Причем выбор, как отмечали христианские демократы, будет осуществляться не семьей (что было бы еще допустимо), а школой, т.е. государственной системой. В противовес правительственному предложению левые оппозиционные депутаты, входящие в состав комиссии по образованию нижней палаты конгресса, выдвинули встречный законно-проект, сразу названный «Законом Мачуки» («La Ley Machuca»), согласно которому не менее 30% учащихся элитарных частных школ должны быть из бедных семей и учиться бесплатно¹³. Название законопроекта было выбрано неслучайно: «Мачука» — знаменитый фильм режиссера Андреса Вуда (2004 г.), отражающий реальный исторический опыт частного католического колледжа, находящегося в одном из респектабельных районов Сантьяго, директор которого священник Херардо Уэлан во времена президентства Сальвадора Альенде предоставил возможность учиться детям из низших слоев общества (Мачука — главный герой фильма). После переворота 1973 г. эта практика была отменена, в дела колледжа вмешались военные, а директор Х.Уэлан был снят со своего поста и замещен офицером ВВС.

Индейский вопрос

Одним из самых сложных в деятельности правительства на протяжении только первого года пребывания у власти уже стало «индейское» направление. В 2015 г. коренное население страны, по оценкам социологов, составляло 9% от общего числа граждан¹⁴. В настоящее время, согласно переписи 2017 г., это число выросло до 12,8% — 2 185792 человека идентифицируют себя с каким-либо из девяти коренных народов (аймара, кечуа, атакаменьо, койя, диагиты, мапуче, кавашкар, яган и жителями острова Пасхи — рапануи)¹⁵.

Рост протестных настроений был связан с общим разочарованием в деятельности государства, различных фондов и неправительственных организаций, в частности, Национальной корпорации индейского развития (Corporaciόn Nacional de Desarrollo Indígena, CONADI)*, с утратой надежд и иллюзий, связанных с невозможностью «вписаться» в стремительный процесс модернизации страны. В ходе осуществления социальных программ власти стремились учесть потребности коренного населения в образовании, здравоохранении, включении в рынок труда, но преодолеть глубинные причины бедности и маргинальности индейцев, особенно в наиболее отсталых сельских областях, так и не удалось.

В 2014 г. президент Бачелет объявила «новый цикл» в отношениях с коренными народами, суть которого заключалась в признании правительством исторического долга и стремлении предоставить реальные возможности для легитимного политического представительства индейцев. Правительство левоцентристов выразило готовность приступить к постепенному выкупу и возвращению индейским общинам их прежних владений, занятых лесозаготовительными и аграрными предприятиями, и снять основную причину многолетнего конфликта¹⁶. Бачелет обещала также отменить принятый еще Аугусто Пиночетом «антитеррористический закон», который в последние годы применялся только против активистов радикального движения мапуче в Араукании.

Правительство Пиньеры не собиралось уклоняться от решения «индейского вопроса». В январе 2018 г. сенат одобрил запланированное еще правительством Бачелет создание министерства индейских народов (Ministerio de Pueblos Indígenas). В качестве приоритетной цели нового министерства было заявлено «формирование и продвижение новой национальной политики в отношении коренных народов с учетом и пересмотром уже существующего опыта социальных проектов в этой сфере»¹⁷. Одновременно началось создание Советов индейских народов (Consejos de pueblos indígenas) — автономных независимых организаций консультативного характера из общественных деятелей и экспертов с правом рекомендовать правительству политическую стратегию. Предполагалось сформировать девять таких советов — по числу коренных народов Чили — и один общий. Но главными проблемами оставались не создание новых институтов на государственном или общественном уровне, а протестное движение мапуче и ситуация в Араукании, урегулированием которой намеревался вплотную заняться новый президент.

14 ноября 2018 г. в Араукании в районе поселения Темукуикуи проводилась полицейская операция. Она была связана с преследованием подозреваемых в краже нескольких автомобилей со школьной стоянки и в разбойном нападении на их владельцев — школьных учительниц. В ходе действий правоохранительных органов — по ошибке — был убит молодой активист-мапуче Камило Катрильянка¹⁸. Впоследствии выяснилось, что он просто ехал мимо, не имел оружия и не был причастен к грабежу (хотя и был известен полиции). Грабителей так и не нашли, полицейских задержали, была назначена специальная комиссия по расследованию, но трагедия стала причиной серьезного общественно-политического скандала. За принуждение подчиненных к сокрытию информации в отставку спешно были отправлены несколько высокопоставленных полицейских (в том числе шеф корпуса карабинеров) и глава всего региона Араукании. Оппозиция требовала снять с должности и министра внутренних дел Андреса Чедвика, близкого соратника Пиньеры, но президент, давая объяснения в конгрессе, вероятность отставки отклонил. Как отмечалось, грубой ошибкой правительства стала первоначальная реакция, нацеленная на оправдание полицейских, относящихся, к тому же, к специальному оперативному подразделению в г. Темуко (на которое возлагались особые надежды). Эти события повлекли за собой не только волнения в Араукании и протесты в Сантьяго, но и вызвали общественный кризис доверия всем полицейским структурам, обвинения в коррупции, неоправданном применении насилия, представлении лживой первоначальной версии произошедшего, поддержанной местной администрацией. Попытки правительства обсудить на парламентском уровне некоторые аргументы обвиняемой стороны, основанные на фактах эскалации разбойных нападений, грабежей и поджогов в регионе, создающих экстремальные условия для работы карабинеров, не получили поддержку среди оппозиции.

Во время визита в Арауканию в январе 2019 г. министра социального развития Альфредо Морено представители местных профессиональных ассоциаций, связанных с лесозаготовительным, сельскохозяйственным, туристическим, торговым бизнесом, а также многочисленных организаций гражданского общества, защищающих права жертв насилия в Араукании и Био-Био, выступили с декларацией, в которой жестко потребовали от власти наведения порядка. Они подчеркивали невозможность жить и работать, а тем более привлекать инвестиции и развиваться в условиях фактического отсутствия правового государства и масштабного насилия, охватившего регион; отмечали нерешительность правительства, его попустительскую политику в отношении виновных и отказывались от каких бы то ни было дальнейших переговоров, поскольку переговоры, проведенные ранее, в том числе при посредничестве епископа г. Темуко, ни к чему не привели¹⁹. Поводом для формирования однозначно конфликтной позиции в данном случае послужило то, что некоторые территории в районе Темукуикуи (где произошло убийство) были огорожены. К тому же местные лидеры мапуче объявили, что они вообще закрывают въезд на эти земли. Инициатива была поддержана руководителем крупной индейской организации «Совет всех земель» («Consejo de Todas las Tierras») Ауканом Уилкаманом, который заявил, что в районах исторического проживания коренного населения не должно быть «чужаков», а въезд в индейские поселения посторонним и проживание в них отныне должны быть запрещены²⁰.

Новые процессы и тенденции

Осторожный реформизм правительства Пиньеры развивался на фоне довольно сложных и необычных процессов, идущих в обществе. Они стали заметны еще в период предвыборной кампании 2017 г., но не закончились вместе с президентскими и парламентскими выборами, а получили дальнейшее развитие.

Важнейший из этих процессов — начавшаяся поляризация общества, в котором все отчетливее выделяются как крайне правое, так и крайне левое крыло. Если еще 15, а тем более 20 лет назад преобладающим процессом было нарастание политического центризма, к которому тяготели все политические силы, стремившиеся занять сколько-нибудь значимое место в политической системе страны, а любые радикалы оказывались на обочине активной жизни, получая 1-2% голосов, то сегодня ситуация представляется иной. Одним из показательных моментов выборов 2017 г. стало то, что в целом 28% голосов избирателей было отдано за представителей «ультра» — правых или левых²¹. В первом туре выборов 2017 г. независимый правый кандидат Хосе Антонио Каст — сторонник ультраконсервативной идеологии и бывший член партии UDI — получил 7,9% голосов. В 2018 г. он создал собственное движение — Республиканское действие (Acción Republicana, AR), — в политическом плане находящееся значительно правее всех участников правительственной коалиции «Chile Vamos» и открыто апеллирующее к ценностям не только крайнего традиционализма (Бог, Родина, семья), но и к идеологии военного режима Пиночета. Это портит имидж правоцентристов и создает трудности для UDI, которая не может ни открыто поддержать Х.А.Каста (как откровенного пиночетиста), ни полностью дистанцироваться от него (из-за угрозы отхода части его сторонников).

В течение 2018 г. FA находился на пути дальнейшей институционализации, превращения из предвыборного блока в новую левую партию, стоящую на принципиально альтернативных, антицентристских позициях, все сильнее связывая свои идеологические установки с испанской партией «Мы можем!» (Podemos), ориентированной на активный и радикальный (в первую очередь молодежный) протест. Перспективы Коммунистической партии Чили (Partido Comunista Chileno, PCCh) в плане вхождения в состав FA оставались неопределенными. По мнению «новых левых» она скомпрометировала себя участием в правящей коалиции на протяжении 2014—2018 гг. и не является истинно «левым» течением. В то же время слияние небольших разрозненных групп, идеологически близких, но имеющих своих лидеров, в консолидированную партию с единой политической позицией и руководством — задача весьма сложная, требующая политической зрелости, ответственности и дисциплины, готовности выполнять договоренности и обязательства. В этом плане поведение молодых «новых левых», вошедших в парламентскую оппозицию, вызывает многочисленные нарекания со стороны «старых левых» — социалистов и христианских демократов, не имеющих никакой уверенности в том, что их позиция, несмотря на договоренности, в критические моменты будет поддержана в конгрессе депутатами от FA²².