18 октября 2020 г. в Боливии состоялись всеобщие выборы, в ходе которых избирались президент и вице-президент, обновлялся состав двухпалатной Многонациональной законодательной ассамблеи. Этот электоральный процесс в силу ряда уникальных особенностей представляет несомненный интерес для исследования. В задачи данной статьи входит выявление ключевых факторов, оказавших влияние на результаты голосования. С этой целью и с учетом многосоставности боливийского общества проведен комплексный анализ на основании системного подхода, учитывающего многообразие факторов, потенциально влияющих на исход выборов. Признавая размытость этнических границ, а также неочевидную зависимость электоральных предпочтений от этнической принадлежности, мы все же отметим: важность этого типа самоидентификации в ходе принятия реше-ния может усиливаться под воздействием тех или иных факторов. Применяя компаративный метод, проследим тенденцию голосования за MAS в департаментах Боливии с высоким процентом индейского населения, опираясь на классификацию авторитетных международных институтов [1, p. 2], а также в департаментах с преимущественно неиндейским населением.

С учетом актуальности дебатов о противостоянии в регионе левой и правой моделей развития целесообразно рассмотреть данный процесс сквозь призму региональной конъюнктуры. В этом смысле следует отметить, что возвращение к власти MAS в результате выборов, как и ряд других примеров, подтверждают верность прогнозов о том, что «правый поворот» в Латинской Америке не носил устойчивого характера [2, 3, с. 16]. Далеко не последнюю роль в обеспечении преемственности социально ориентированных курсов в регионе играют массовые организации гражданского общества, представляющие, в частности, некогда маргинальные, исключенные из процесса развития социальные и этнические группы [4, с. 80-81]. Феномен индейской мобилизации как отдельный аспект «левого поворота» и ее влияние на электоральные процессы были отмечены, в частности, российскими исследователями В.М.Давыдовым [5], З.В.Ива-новским [6, с. 57] и аргентинским ученым П.Стефанони [7].

Тема индейского этнического голосования в Боливии затрагивалась и ранее [8], однако в данной статье она будет рассмотрена с точки зрения динамики тренда, а также триггеров, способствовавших консолидации этого феномена в рамках конкретного электорального цикла. Важно отметить, что этнический аспект электоральных процессов обретает все бóльшую значимость в регионе, свидетельство чему — выборы 2021 г. в Перу и Эквадоре. Таким образом, результаты настоящего исследования будут иметь и прикладное значение, так как предоставят механизмы не только интерпретации ситуации, но и прогнозирования ее дальнейшего развития, что крайне важно с учетом российских интересов в регионе в целом и в Боливии, в частности.

ОСОБЕННОСТИ ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО ЦИКЛА

Уникальность избирательного процесса в Боливии состояла в том, что он был призван «повторить» процедуру после того, как правительство социалистов, находившееся у власти с 2006 г., было свергнуто в ходе постэлекторального кризиса [9], а итоги выборов октября 2019 г. отменены из-за подозрений в фальсификациях в пользу правившей MAS, по официальным данным набравшей тогда 47% [10]. Те события, в результате которых к власти на год пришло переходное правительство ультраконсервативного толка во главе с Жанин Аньес (2019—2020), расценены руководством MAS и рядом экспертов как госпереворот [11], так как происходили не только на фоне невиданных в стране с начала 2000-х годов уличных протестов, но и при поддержке силовых структур — вооруженных сил и полиции.

Еще одной особенностью выборов 2020 г. стал убедительный триумф кандидата от MAS уже в первом туре, причем с еще большим, чем в 2019 г., результатом. Министр экономики в правительстве Эво Моралеса (2006—2019 гг.) Луис Арсе Катакора, который шел в связке с кандидатом в вице-президенты Давидом Чокеуанкой, набрал 55,1% голосов [12], более чем на 26% обойдя занявшего второе место центриста Карлоса Месу из Гражданского сообщества (Comunidad Ciudadana, CC). Меса занимал пост президента Боливии с 2003 по 2005 г., а на выборах 2020 г. получил 28,8% голосов, что почти на 8% ниже его результата 2019 г. (36,5%). Согласно конституции, для победы в первом туре кандидат должен набрать более 50% голосов или, как минимум, 40% с отрывом не менее 10% от ближайшего соперника. Таким образом, MAS одержала уверенную победу с учетом обоих фильтров.

Несмотря на пандемию коронавируса, явка на выборах стала рекордной и превысила 88,4%. Хотя MAS не удалось, как в 2009 и 2014 гг., получить две трети мест в ассамблее, что является квалифицированным большинством, необходимым для принятия ключевых решений без обсуждения с оппозиционными фракциями, партия все же доминирует в обеих палатах парламента: в палате депутатов у MAS — 75 мест из 130, в сенате — 21 из 36.

С одной стороны, столь скорое возвращение MAS во власть, всего год спустя после свержения, опиравшегося на дискурс о «всенародном восстании» и закате эпохи MAS, воспринимается как сюрприз. С другой — это довольно закономерно и объясняется как конъюнктурными моментами, так и фундаментальными характеристиками боливийского общества с его особенностями политической культуры и партийной системы, сложной социальной структурой, факторами регионализма, этнического (индейского) голосования и др. Такая комбинация факторов не может не учитываться при анализе и прогнозировании развития ситуации и поистине заслуживает определения «головоломки». Впрочем, к Боливии эта метафора применяется довольно часто: в 2005 г. неожиданно неудачные результаты программ МВФ в социальной сфере в Боливии были расценены фондом именно как «боливийская головоломка» [13]. Ряд авторов используют применительно к многосоставности боливийского общества слово chʼenko, что в переводе с кечуа означает «беспорядочное смешение» [14, p. 82]; а выдающийся боливийский социолог Рене Савалета Меркадо писал о его «пестроте» [15].

Длительный электоральный цикл, в котором Боливия находилась с 2019 по 2021 гг. на фоне политического кризиса и пандемии, прежде всего отличался наличием интриги, которая фактически отсутствовала на протяжении более чем десяти лет. После победы на выборах 2005 г. с результатом в 53,7% и преодоления в 2008 г. конфронтации с оппозиционным «полумесяцем» — объединением неиндейских департаментов боливийского востока Санта-Крус, Бени, Пандо и Тариха — MAS доминировала в политической жизни страны. На выборах 2009 и 2014 г. социалисты получили 64% и 61% голосов, соответственно; при этом отрыв от ближайших конкурентов в обоих случаях составил более 37% [16; 17]. На референдуме 2008 г. о доверии президенту Эво Моралеса поддержали 67,4% избирателей; а конституционный референдум 2009 г. он выиграл с результатом в 61,4%.

ЭТНИЧЕСКОЕ ГОЛОСОВАНИЕ И ЭКОНОМИКА КАК ФАКТОРЫ ПОДДЕРЖКИ MAS

Среди факторов столь широкой поддержки, в первую очередь, следует выделить структуру MAS, которая на контрасте с традиционными партиями является широким объединением, федерацией или «политическим инструментом» многотысячных крестьянских, рабочих и индейских общественных организаций [18, с. 26; 19] преимущественно индейского запада страны. Их формы самоорганизации, уходящие корнями в общинные традиции аймара и кечуа, исторически являются бастионами сопротивления колониализму и расизму государства и оспаривают его легитимность. Среди крупнейших организаций, являющихся союзниками и социальной базой MAS, выделим Боливийский рабочий центр (Central Obrera Boliviana, COB), Единую профсоюзную конфедерацию крестьян Боливии (Confederación Sindical Única de Trabajadores Campesinos de Bolivia, CSUTCB), Национальный совет айлью и маркас Кольясуйю (Consejo Nacional de Ayllus y Markas del Qullasuyu, CONAMAQ), Национальную конфедерацию индейских крестьянских женщин Боливии им. Бартолины Сисы (Confe-deración Nacional de Mujeres Campesinas Indígenas Originarias de Bolivia – Bartolina Sisa, CNMCIOB-BS).

Результаты кандидатов от MAS на президентских выборах 2005—2020 гг.

Источники: Atlas Electoral. Elecciones Generales 2005. Available at: >>>> Acta de cómputo nacional. Elecciones generales 2009; Acta de cómputo nacional. Elecciones Generales 2014; Elecciones Generales 2019. Publicación de resultados nacionales. OEP; Elecciones generales 2020. Publicación de resultados. OEP. Available at: https://www.oep.org.bo/

Импульс формированию и усилению позиций MAS как политического крыла индейских и крестьянских организаций с середины 1990-х придали как новый виток сопротивления коренных народов Латинской Америки на фоне 500-летней годовщины начала конкисты, так и Закон № 1551 о народном участии от 1994 г., который открыл новые возможности для политической партисипации низовых организаций гражданского общества. Несмотря на гигантский потенциал индейского голосования в Боливии — самой индейской страны региона, он не сразу принес электоральные дивиденды: на выборах 1997 г. MAS получила всего 3,7%; в 2002 г. — уже 20,9% [20]. Восстания аймара и кечуа начала 2000-х годов, вошедшие в историю как Война за воду 2000 г. и Война за газ 2003 г., с одной стороны, усугубили кризис легитимности традиционных партий, а с другой — стали катализаторами консолидации этнического электората в пользу MAS, что стало настоящим прорывом. Ранее индейские партии не преодолевали на выборах барьер в 5% голосов [21, p. 52]. Приход Э.Моралеса к власти в значительной степени стал возможен благодаря небывалому подъему национального духа коренного населения Боливии, а также тактическому и стратегическому задействованию фактора этничности в политических целях, которое, помимо прочего, выражалось в активном использовании флага уипала (wiphala) андских народов аймара и кечуа как символа индейского сопротивления [22, p. 137]. Достаточно отметить, что в западных департаментах Ла-Пас, Оруро, Потоси и Кочабамба с высоким процентом индейского населения в период с 2005 по 2014 г. электоральная поддержка социалистов приближалась к 70-80% (см. таблицу). Ряд авторов справедливо отмечают, что появление индейских партий, а также феномен консолидации этнического голосования обусловлены и кризисом традиционных политических сил.

Впрочем, фактор исключительно этнического голосования не может в полной мере объяснить успех MAS на выборах. Признанные, в том числе и оппонентами, успехи в экономике, политическая и социальная стабильность, реализация крупных инфраструктурных проектов и другие достижения правительства Моралеса в период с 2005 по 2014 г. обеспечили ему существенное повышение рейтинга и в восточной части страны, являющейся традиционным бастионом консервативной оппозиции. Так, в департаменте Санта-Крус электоральная поддержка партии выросла с 33,2% в 2005 г. до 49% в 2014 г., в Бени — с 16,5% до 41,5%, в Пандо — с 20,8% до 52%, в Тарихе — с 31,5% до 51,7% (см. таблицу). Сегодня MAS является крупнейшей политической силой в стране, куда входят более 1 млн человек [23].

Спад электоральной поддержки MAS, зафиксированный по итогам президентских выборов 2019 г., вызван, помимо прочего, чередой просчетов, признанных и самим руководством партии [24]: результат Моралеса тогда впервые за 14 лет не достиг 50%, а отрыв от главного оппонента составил всего около 10%. Отставка ключевых руководителей в ноябре 2019 г. на фоне обвинений в фальсификациях и под давлением вооруженных сил дополнялась кажущимися сломом партийной структуры и деморализацией социальной базы MAS. Это происходило на фоне отмеченного боливийским журналистом Фернандо Молиной невиданного за последние годы морального подъема среднего класса и белых боливийцев [25, pp. 139-140], который отразился в коллективной риторике о всенародной «революции веревочек», названной так по аналогии с веревками, перекрывавшими улицы в ходе протестов октября — ноября 2019 г. С этой неблагоприятной для MAS конъюнктурой соотносились данные соцопросов, на протяжении всей предвыборной кампании 2020 г. последовательно создававших ощущение неминуемости второго тура, в котором К.Меса неизбежно побеждал, аккумулировав голоса всего оппозиционного по отношению к MAS электората [26].

Ряд экспертов справедливо отмечали, что в случае проведения временным правительством новых выборов в максимально сжатые сроки шансы MAS на победу были бы незначительны. Моральное преимущество тогда было на стороне политиков-консерваторов, в период правления социалистов находившихся в тени политического процесса, а после отставки Моралеса сформировавших подобие коалиционного переходного правительства. Однако на деле их риторику об общей цели — не допустить «возвращения диктатуры» — перевесили партийные интересы и личные амбиции кандидатов. Обещания не выставлять свои кандидатуры на выборы нарушили и Ж.Аньес и Луис Фернандо Камачо из партии «Верим» (Creemos, C) — новый человек в боливийской политике, заработавший политический капитал как организатор и лидер уличных протестов конца 2019 г. и играющий на региональных настроениях департамента Санта-Крус [27]. Их дальнейшая предвыборная борьба развернулась не столько против MAS как общего соперника, сколько против союзников по правому лагерю и, в первую очередь, против К.Месы, целью которого было занять место единого кандидата на выборах от правых сил. Среди последствий — не только банальное растаскивание голосов, но, что еще важнее, разоблачение жажды власти и оппортунизма кандидатов, выглядевших еще более неуместно, если учесть, что речь шла о политических силах, долгое время не достигавших успеха на выборах и не имевших существенного представительства в парламенте.

Криминализация и кровавое подавление социальных протестов в ноябре 2019 г., как в Сенкате и Сакабе, сожженные полицией флаги уипала выявили антииндейский курс правительства Аньес, который контрастировал со статусом MAS как единственной крупной народной, антиолигархической партии на левом фланге, удерживающей монополию на индейскую риторику. В этом смысле показательно, что даже оппонент MAS из числа индейских активистов, легендарный крестьянский лидер Фелипе Киспе призвал голосовать на выборах «против расистов», за Л.Арсе [28]. К сентябрю 2020 г. поддержка Аньес в западных департаментах Боливии, по данным соцопросов, едва превышала 5%. Для сравнения: в Санта-Крусе ее были готовы поддержать 17,6%, а в ее родном департаменте Бени — 24,4%. Иронично, что, испытав удачу в ходе ожесточенного «внутрицехового» соперничества и на фоне вновь набиравшего силу MAS, правые политики вернулись к идее о едином кандидате, для чего в сентябре-октябре 2020 г. в пользу К.Месы сняли свои кандидатуры сначала Ж.Аньес, а затем Туто Кирога. Единственным из них, кто не поддержал стратегию «полезного голоса», стал Л.Ф.Камачо; в итоге он занял третье место с 14% голосов.

Рейтинги MAS росли и на фоне коррупции переходного правительства на закупках медоборудования для лечения коронавируса, манипулирования правосудием, ставки на силу и угрозы в адрес политических оппонентов, нарушений прав человека [29], попыток ограничить свободу слова, непонимания временными властями боливийских реалий при реализации мер по противодействию пандемии. Боливия обладает одной из крупнейших в мире неформальных экономик; ее объем превышает 62% ВВП (в 1998—1999 г. этот показатель достигал 67% ВВП) [30, p. 23]. Это, а также наличие сильных профсоюзов стало фактором коллективного сопротивления спущенным сверху ограничительным мерам, которые включали в себя комендантский час, закрытие на карантин предприятий в сфере торговли, общественного питания, транспорта.

С учетом сырьевой экспортной специализации Боливии ударом по экономике стало сокращение с середины 2020 г. объемов поставок природного газа (под предлогом форс-мажора в связи с пандемией) на крупнейший рынок сбыта — в соседнюю Бразилию. В 2018 г. углеводороды занимали в структуре боливийского экспорта почти 34% [31]; на Бразилию в тот год приходились более 50% от общих объемов экспорта газа. Хотя объемы поставок на этот рынок в последние годы последовательно сокращались, в том числе по причине спада добычи в Боливии, объявленное Бразильской нефтегазовой компанией Petróleo Brasileiro S.A. (Petrobras) в середине 2020 г. сокращение спроса со стороны Бразилии примерно на треть серьезно усугубило экономический кризис в Боливии.

Среди непопулярных мер правительства Аньес — и получение кредита от МВФ в размере 320 млн долл. вразрез с курсом MAS 2006—2019 г. на независимость государства от международных финансовых организаций, и попытки приватизации ряда госкомпаний, национализированных при Моралесе. В целом можно утверждать, что неудачи этой провальной, по общепринятым оценкам, «демоверсии» консервативного правительства экстраполировались на выборх на все правые силы: избиратели предпочли преемственность курса MAS с его стабильностью, которую олицетворяла удачная, во многом компромиссная кандидатура Л.Арсе. В этом смысле показательна и положительная реакция руководства МВФ на его победу [32].

Приведенные в таблице данные по выборам 2020 г. показывают, что MAS улучшила свои результаты по сравнению с 2019 г. в восьми из девяти департаментов. При этом, если в восточной части страны рейтинги партии выросли незначительно (на 1-1,5%), то в Кочабамбе и Потоси — более, чем на 8%; а в Ла-Пасе и Оруро — на 15%. Хотя победа Арсе в первом туре отчасти свидетельствует о преодолении острой стадии кризиса MAS, ситуация остается непростой: страна по-прежнему поляризована, что продемонстрировали преподнесенные оппозицией как «провал» партии власти результаты первого и второго туров региональных выборов губернаторов и мэров, состоявшихся в марте и апреле 2021 г. По их итогам MAS проиграла мэрии крупнейших городов — Ла-Паса, Санта-Круса и Кочабамбы, а также традиционного бастиона — г. Эль-Альто. Что касается выборов властей департаментов, то тут MAS победила всего в трех из девяти: в Кочабамбе, Оруро и Потоси.

Впрочем, детальный анализ позволяет сделать вывод о том, что результаты региональных выборов не вполне свидетельствуют о спаде поддержки партии: MAS доминирует в большинстве законодательных ассамблей департаментов [33]; кандидаты от партии пришли к власти в 240 из 336 мэрий страны (около 70% от общего числа), что на 13 больше, чем на прошлых выборах в 2015 г. Оппозиционные партии, завоевавшие департаменты и мэрии, являются преимущественно локальными силами, не представленными в масштабах всей страны. Налицо и некоторые просчеты в выборе кандидатов от MAS: победа в ряде случаев досталась оппозиционным кандидатам, изначально планировавшим участвовать в выборах от партии власти или входившим в нее в прошлом. Самый наглядный пример — экс-сенатор от MAS Эва Копа, вышедшая из партии после того, как ее кандидатура на пост мэра г. Эль-Альто не была утверждена высшим руководством. С новой партией Jallala («Да здравствует» в переводе с аймара) она победила с результатом в 69%. Бывший член MAS Дамиан Кондори избран губернатором Чукисаки. С одной стороны, особенностью прошедших региональных выборов стало появление на политической арене новых организаций и лидеров, конъюнктурно составивших конкуренцию партии власти на левом фланге и оспаривавших монополию MAS на индейскую проблематику. С другой — MAS продемонстрировала, что отличается — вопреки обвинениями в каудильизме — гибкой структурой и остается крупнейшей политической силой общенационального масштаба, опирающейся на могущественные общественные организации. Президентский мандат Л.Арсе должен подтвердить статус MAS как партии, у которой есть эффективный проект развития страны, а политические вызовы, вероятно, придется решать, опираясь на традиционных союзников из числа институтов гражданского общества.

Результаты выборов 2020 г. в Боливии продемонстрировали, что «левый поворот» в стране является сложным процессом, ведущая роль в котором принадлежит не столько политическим партиям, сколько общественным организациям. При этом ключевым тут является этнорасовый фактор. Интересно, что данный фактор в той или иной степени проявился и в ходе президентских выборов 2021 г. в Эквадоре и Перу, что свидетельствует о важности этнорасового феномена для исследования электоральных процессов и прогнозирования результатов голосования.