Везде
Торговля, инвестиции и финансы — связующие нити Китая и стран Латинской Америки
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Торговля, инвестиции и финансы — связующие нити Китая и стран Латинской Америки
Аннотация
Код статьи
S0044748X0017492-0-1
DOI
10.31857/S0044748X0017492-0
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Чжан Ваньтин  
Аффилиация: Северо-западный университет
Адрес: КНР
Колесникова Татьяна Васильевна
ORCID: 0000-0002-0450-1086
Аффилиация: Санкт-Петербургский государственный университет аэрокосмического приборостроения
Адрес: Российская Федерация, Санкт-Петербург
Выпуск
Выпуск № 12
Страницы
6-23
Аннотация

Растущее значение присутствия Китая в Латинской Америке предопределяет необходимость исследования направлений экономических интересов КНР в регионе. Статья посвящена торговым, инвестиционным и финансовым отношениям Китая со странами Латинской Америки. Рассмотрены тенденции развития взаимной торговли, проанализирована географическая структура торговли; особое внимание уделяется потенциалу торгового сотрудничества. В рамках инвестиционных отношений подчеркивается роль Китая как страны — донора инвестиций, определяется его место среди других инвесторов в латиноамериканском регионе. Отмечено, что у латиноамериканских стран недостаточно собственных финансо-вых ресурсов для реализации инвестиционных проектов. Авторы подчеркивают взаимовыгодность инвестиционного сотрудничества и показывают, что реализация совместных финансовых проектов позитивно отражается на обеспечении устойчивости экономики государств Латинской Америки и Китая. Полученные результаты исследования свидетельствуют о наличии потенциала сотрудничества.

Ключевые слова
Китай, Латинская Америка, «Один пояс, один путь», международная торговля и инвестиции, финансовые отношения, неоколониализм
Источник финансирования
Статья подготовлена в рамках гранта «National Social Science Foundation of China (West Program)» [grant number: 21XGJ003].
Классификатор
Получено
02.05.2021
Дата публикации
24.11.2021
Всего подписок
14
Всего просмотров
2629
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать   Скачать pdf Скачать JATS
1 Латиноамериканское направление экономической политики Китайской Народной Республики (КНР) представляет значительный интерес для выявления сильных сторон сотрудничества между странами, определения потенциала его развития и факторов, препятствующих усилению международного экономического взаимодействия. Выделение трех составляющих для данного исследования — торговли, инвестиций и финансов — предопределено двумя соображениями. Во-первых, перечисленные сферы формируют большую часть разновидностей международных экономических отношений. Во-вторых, именно они фигурируют в «Стратегии КНР по развитию сотрудничества с Латинской Америкой «1+3+6». В данной стратегии предусмотрено осуществление единой программы, реализуемой посредством торгового, инвестиционного и финансового взаимодействия по шести ключевым направлениям: энергетика и природные ресурсы, строительство инфраструктуры, сельское хозяйство, промышленное производство, научно-технические инновации и информационные технологии [1].
2 В рамках данного исследования необходимо рассмотреть отношения государств в контексте продвижения китайской инициативы «Один пояс, один путь» (сегодня в научной литературе ее принято называть Belt and Road Initiative, BRI) в странах Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ). Масштабы инициативы, динамика ее развития, расширение географии и сфер сотрудничества практически не оставляют права исследовать вопросы международных связей КНР без привязки к BRI). В январе 2018 г. вторая министерская конференция Китайско-латиноамериканского форума приняла специальное заявление BRI, официально подтвердив, что ЛАКБ является естественным продолжением морского шелкового пути. На встрече также были приняты два итоговых документа, «Сантьягоская декларация» и «План совместных действий по сотрудничеству между Китаем и Латинской Америкой и Карибским бассейном (приоритетные области) (2019—2021 гг.)», в которых были сформулированы конкретные меры сотрудничества в ключевых областях [2, p. 63]. Инициатива является важным двигателем развития двусторонних отношений. [3]
3 В современных исследованиях, посвященных вопросам экономического взаимодействия Китая и стран ЛАКБ, рассматриваются отдельные направления данного сотрудничества как с точки зрения географической структуры, так и с точки зрения форм экономических отношений. С одной стороны, это способствует проведению углубленного анализа определенных сфер партнерства, а с другой — затрудняет формирование целостной картины. В связи с этим изучение ключевых сфер сотрудничества Китая и ЛАКБ в рамках инициативы BRI представляется своевременным и значимым. В качестве методологической основы в настоящей статье использованы структурно-функциональный и системный подходы, методы статистического и сравнительного анализа, классификации и группировки информации, а также табличный и графический методы представления результатов. Исследование базируется на данных статистики Международного валютного фонда (МВФ), Конференции ООН по торговле и развитию (United Nations Conference on Trade and Development, UNCTAD), а также на рейтинговых оценках Всемирного экономического форума (World Economic Forum) и Всемирного банка (ВБ). Примененные методы и используемая информационная база привели к формулированию авторских выводов о перспективах китайско-латиноамериканских экономических отношений в рамках BRI, а также о реализации потенциала сотрудничества в условиях геополитического и геоэкономического противостояния США и КНР.
4

ТОРГОВОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО
5

По сложившейся традиции в ходе анализа торгово-экономического сотрудничества Китая с другими странами выделяют несколько этапов, которые связаны с экономической политикой КНР и степенью открытости ее экономики:

  • первый этап: 1950-е годы — 1977 г. («закрытая КНР»): объем торговли с Латинской Америкой был незначительным, но постепенно увеличивался и достиг 3 млрд долл., что составляло около 3,5% от общего объема внешней торговли Китая за тот же период [4];
  • второй этап: 1978 г. — 2001 г. («открытая КНР»): масштабы экономического и торгового сотрудничества значительно расширялись, общий объем торговли между Китаем и Латинской Америкой составлял 76,7 млрд долл. при среднегодовых темпах роста 4,9% [5];
  • третий этап: 2002 г. — настоящее время («КНР как член Всемирной торговой организации): объемы и разнообразие китайско-латиноаме-риканского экономического сотрудничества достигли беспрецедентного уровня. Наиболее важным для исследования представляется именно третий этап. Динамика развития торговых отношений КНР и стран ЛАКБ представлена на рисунке 1.
6 Рис. 1. Взаимная торговля КНР и стран ЛАКБ (млрд долл.)
7

8

Источник: составлено авторами по данным UNCTAD [6].
9 Данные статистики UNCTAD [6] показывают: товарооборот Китая и ЛАКБ увеличился с 19,2 млрд долл. в 2002 г. до 322,3 млрд долл. в 2019 г. До мирового экономического кризиса 2008 г. объем взаимной торговли рос в среднем на 37,1% ежегодно. Сокращение импорта из КНР в 2009 г. вызвало снижение товарооборота на 6,2%, что было с лихвой восполнено в 2010—2011 гг. (показатель вырос на 46,7% и 28,6% соответственно). Виден нестабильный рост объема торговли с 2012 до 2019 г.: снижение в 2014—2016 гг. из-за локальных проблем экономик стран ЛАКБ [7]; [8, сс. 12-13]; [9, сс. 74-75]; [10, с. 80], подъем в 2017—2018 гг. за счет импульса проектов BRI [11]; [12, c. 49]. Несмотря на это, за весь период товарооборот увеличился на 58,4 млрд долл., что может свидетельствовать об укреплении торгово-экономического сотрудничества. Снижение темпов роста объясняется глобальной экономической рецессией, ориентацией КНР на развитие внутреннего спроса и экономическим положением отдельных стран латиноамериканского региона. Торговый баланс на протяжении всего период оставался положителен для КНР и отрицателен для ЛАКБ (в целом), а возросшее значение сальдо торгового баланса отражает усиление зависимости латиноамериканских государств от импорта из КНР.
10 К крупнейшим торговым партнерам Китая в Латинской Америке можно отнести Бразилию, Мексику, Чили, Перу, Аргентину, Колумбию, Панаму и Венесуэлу. На их долю приходится около 90% от общего объема торговли между Китаем и регионом: 87% импорта китайских товаров и 96% экспорта в КНР (рисунки 2 и 3).
11 Рис. 2. Крупнейшие торговые партнеры КНР в регионе ЛАКБ (доля стран в товарообороте КНР и ЛАКБ)
12

13

Источник: составлено авторами по данным UNCTAD [6].
14 Рис. 3. Динамика товарооборота КНР с крупнейшими торговыми партнерами в латиноамериканском регионе (млрд долл.)
15

16

Источник: составлено авторами по данным UNCTAD [6].
17 Наибольший товарооборот в 2019 г. зафиксирован с Бразилией (98,6 млрд долл. США, или 30,6%) за счет традиционно высокого объема бразильского экспорта в Китай. Бразилия, вопреки общей тенденции отрицательного сальдо, демонстрирует показатели экспорта в КНР, почти в два раза превышающие импорт; профицит торгового баланса в 2019 г. составил 28,2 млрд долл. Китай и Бразилию объединяет не только членство в BRICS, но и переход в 2013 г. на уровень «всеобъемлющего стратегического партнерства» [13].
18 Мексика — второй по товарообороту партнер Китая. В отличие от Бразилии, объем ее торговли высок за счет значительного импорта из КНР (в 12 раз больше экспорта). Меньший дисбаланс в торговых потоках наблюдается в отношениях Китая и Чили, с положительным торговым сальдо: чилийский экспорт в 2019 г. составил 22,6 млрд долл., а импорт — 16,6 млрд долл. Необходимо отметить, что Чили — первая латиноамериканская страна, установившая дипломатические отношения с КНР, и первая южноамериканская страна, подписавшая соглашение о свободной торговле с Пекином в 2005 г. [14]. Это позволило обоим государствам быстрее реализовывать потенциал торгового и экономического взаимодействия [2]. На Бразилию, Мексику и Чили пришлось 70,6% товарооборота КНР с Латинской Америкой.
19 За рассматриваемый период объем торговли Китая с Перу и с Колумбией увеличился почти в 30 раз, с Аргентиной — в 15 раз (при этом нестабильность динамики товарооборота была связана с внутренним экономическим спадом в Аргентине). Товаропоток между Венесуэлой и Китаем оставался нестабильным из-за венесуэльского кризиса: с 2012 г. объем сокращался, а значение Венесуэлы в торговле Китая с регионом к 2019 г. снизилось с четвертой до восьмой позиции
20 Панама является зоной торгового транзита, что, с одной стороны, позволяет стране зарабатывать на растущем грузопотоке, а с другой — предопределяет рост торговли с КНР за счет увеличения покупательной способности граждан. Структура товарооборота латиноамериканских государств представлена в таблице 1.
21

Т а б л и ц а 1

Показатели торговли стран Латинской Америки с КНР (2019 г., млрд долл.)
22
Страна Товарооборот с КНР Импорт из КНР Экспорт в КНР Торговый баланс
Бразилия 98,6 35,2 63,4 +28,2
Мексика 89,9 83,1 6,8 -76,3
Чили 39,1 16,6 22,5 +5,9
Перу 23,8 10,3 13,5 +3,2
Аргентина 16,1 9,3 6,8 -2,5
Колумбия 15,5 11,0 4,5 -6,5
Панама 4,8 4,2 0,6 -3,6
Венесуэла 3,4 0,8 2,6 +1,8

Источник: составлено авторами по данным UNCTAD [6].
23 Экспорт КНР в страны ЛАКБ в основном сконцентрирован на промышленных товарах, таких как механическая и электрическая продукция, цветные металлы и изделия, текстиль и сырье, транспортное оборудование и химическая продукция. Крупнейшие латиноамериканские государства —экспортеры в Китай поставляют в основном сырьевые товары (минеральные ресурсы, растительные продукты и продукты животного происхождения, животные жиры, продукты питания, напитки и табак), в том числе по причине растущей урбанизации в КНР [15]. Мексика, Чили, Перу и Колумбия также продают в Китай промышленную продукцию, в частности, цветные металлы, транспортное оборудование, механические и электрические изделия, но их доля относительно невелика [2].
24 Несмотря на значительное увеличение товарооборота между КНР и странами ЛАКБ, снижение темпов прироста может свидетельствовать либо об исчерпании возможностей, либо о наличии факторов, препятствующих реализации потенциала развития в полной мере. В связи с этим необходимо обратиться к экономико-математическим методам для оценки дальнейшего развития.
25

Гравитационная модель торгового потенциала отношений КНР и 30 стран ЛАКБ, построенная китайскими исследователями Чжоу Чун и Чжоу Дунъюань на основе подхода голландского ученого Яна Тинбергена (учитывает ВВП стран, расстояние между ними и объем торговли [16]), привела к следующим выводам [2]:

  • на каждый 1% роста ВВП Китая объем торговли между КНР и ЛАКБ будет расти на 0,76%, при увеличении ВВП стран ЛАКБ на 1% объем торговли между ними вырастет на 0,81%;
  • индекс торгового потенциала Бразилии, Венесуэлы и Доминики, близкий к 1,2, отражает тенденцию к насыщению торговли;
  • индекс торгового потенциала Перу, Чили, Колумбии и Эквадора превышает 1,0, что указывает на значительность существующих объемов торговли. При этом подписание Чили, Перу и Эквадором договоров о сотрудничестве в рамках BRI могут повлиять на дальнейшее увеличение товарооборота;
  • индекс торгового потенциала КНР с Мексикой, Аргентиной, Коста-Рикой, Парагваем, Сальвадором, Доминикой, Кубой, Ямайкой, Багамами, Гватемалой и Гаити — меньше 1, что свидетельствует о высоком потенциале торгового сотрудничества;
  • подписание меморандумов о взаимопонимании Панамы [17], Уругвая [18], Гренады [19], Антигуа и Барбуды [20] с Китаем в 2017 и 2018 гг. привело к быстрому росту двусторонней торговли, особенно в Панаме, которая играет роль торгового транзитного порта. Уругвай, Гренада, Антигуа и Барбуда имеют относительно небольшие внутренние рынки, поэтому возможности для улучшения положения при существующих масштабах торговли невелики;
  • масштабы торговли между КНР и большинством стран Карибского бассейна, такими, как Белиз, Барбадос, Тринидад и Тобаго, Гондурас и т. д., относительно невелики, а торговый потенциал огромен. Тринидад и Тобаго, Суринам, Боливия и Гайана подписали договоры о сотрудничестве с Китаем в 2018 г. [20]. Барбадос подписал Меморандум о взаимопонимании с Китаем в рамках BRI. Для данных стран потенциал сотрудничества высок и слабо реализован.
26 Наращиванию торгового сотрудничества могут способствовать реализация совместных проектов в рамках инициативы BRI, а также снижение тарифных ограничений в формате зон свободной торговли.
27

ИНВЕСТИЦИОННОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО
28 Поток китайских инвестиций (здесь и далее речь идет о прямых иностранных инвестициях (ПИИ) в страны ЛАКБ) существенно вырос в XXI в., что связано с растущей экономической мощью КНР, сменой статуса страны-реципиента на статус страны — донора мировых инвести- ций [21]. Так, в 2002 г. на долю Китая приходился 1% объема международных инвестиций. Накопленный инвестиционный потенциал и финансовый кризис 2008 г. послужили толчком к смене модели экономического развития: акценты сместились в сторону расширения внутреннего спроса и наращивания инвестиционных портфелей за рубежом. В 2018 г. уже 14,5% международных инвестиций были сделаны китайскими компаниями, а их география стала охватывать все регионы. В 2019 г. Китай занимал четвертое место по объему осуществленных зарубежных инвестиций после Японии, США и Нидерландов, а его доля в мировом объеме составила 8,9% (117 млрд долл.) [22, p. 15].
29 Что касается ЛАКБ, то регион фактически является реципиентом инвестиций в мире, а его значение как инвестора крайне мало (таблица 2).
30

Т а б л и ц а 2

Прямые иностранные инвестиции Латиноамериканского региона

  Приток инвестиций Отток инвестиций
Год 2017 2018 2019 2017 2018 2019
Млрд долл. 156 149 164 38 0,1 42
Доля в мировых ПИИ, % 9,2 10,0 10,7 2,4 0,01 3,2

Источник: составлено авторами по данным [22, с. 13].
31

В регион активно инвестируют компании из стран — традиционных партнеров, чье присутствие в Латинской Америке исторически обосновано и считается устоявшимся. Доля китайских инвестиций значительная, но не преобладающая (таблица 3).
32

Т а б л и ц а 3

Инвестиционные сделки иностранных компаний в Латинской Америке

  Чистые трансграничные «Слияния и поглощения» ПИИ в новые проекты
Год 2018 2019 2018 2019
Единица измерения Млн долл. % Млн долл. % Млн долл. % Млн долл. %
Всего 39148 100 23854 100 78520 100 112315 100
Франция 2229 5,7 9191 38,5 2782 3,5 5371 4,8
Испания -2963 -7,6 688 2,8 9724 12,4 16079 14,3
США 12704 32,45 4014 16,8 17943 22,9 19204 17,1
Китай 5731 14,6 3142 13,2 1527 1,9 10827 9,6

Источник: составлено авторами по данным [22, p. 47].
33 Несмотря на «относительность» показателей табл. 3 (конкретные договоры могут долго готовиться или, будучи уже подписанными, оказаться надолго в относительно или практически полностью «замороженном» состоянии с тем, чтобы затем резко «активироваться» в другие годы), следует отметить, что объем инвестиций китайских компаний значительно уступает масштабам сделок США в ЛАКБ, хотя составляет конкуренцию французским и испанским корпорациям.
34 По данным отчета UNCTAD о мировых инвестициях за 2020 г., падение притока ПИИ в ЛАКБ в 2020 г. связано, прежде всего, с сокращением вливаний в добывающую промышленность из-за глобального снижения спроса. Оно было обусловлено пандемией коронавирусной инфекции, усилением политической турбулентности и структурной слабостью отдельных стран региона из-за ограничительных мер. Совокупный объем экономики ЛАКБ сокращается с 2015 г. (рисунок 4), что связано с экономическим спадом в таких странах, как Аргентина и Бразилия, Доминика и Никарагуа, а также Венесуэла.
35 Следует также отметить внутренний дефицит инвестиций, в том числе в развитие инфраструктуры. «Неразвитость путей сообщения, логистики относится к числу самых острых экономических проблем региона, решение которых требует огромных финансовых и технических средств» [23].
36 Рис. 4. Динамика ВВП региона Латинской Америки (трлн долл., текущие цены)
37

38

Источник: составлено авторами по данным [24].
39 Согласно данным Всемирного экономического форума, инфраструктура во многих странах ЛАКБ развита слабо. Лучше всего показатели в Чили — она занимает 41-е место в рейтинге, Мексика — 49-е, Аргентина — 68-е, Бразилия — 81-е, Перу — 85-е [25]. Улучшение инфраструктуры является необходимым условием для повышения международной конкурентоспособности экономик. Собственный объем ВВП региона снижается, и это не позволяет обеспечить инвестиционные потребности инфраструктурных объектов, соответственно, возникает необходимость привлечения иностранных инвестиций. Именно осуществление инфраструктурных проектов является ключевой составляющей в рамках BRI.
40 Больше всего инвестиций из КНР в регион поступает в Бразилию. А сферы инвестиций китайских компаний смещаются от традиционных областей, таких, как сельское хозяйство и горнодобывающая промышленность, к верхнему звену цепочки создания стоимости, включая энергетику, производство, технологические инновации и другие области [26, p. 55].
41 Крупные китайские инвестиции в объекты инфраструктуры Латинской Америки иллюстрируют амбициозность и масштабность сделок, создающих мультипликативный эффект для экономики. Так, компании China Merchants Group и China Communications Construction Group приняли участие в строительстве двух крупнейших логистических объектов — порта Паранагуа и порта Сан-Луис, причем порт Сан-Луис является первым китайским инвестиционным проектом «с нуля» в области транспортной инфраструктуры Бразилии.
42 В 2016 г. китайская группа компаний Three Gorges Group в 2016 г. приобрела 100% компании Duke Energy Brazil (1,2 млрд долл.), в результате чего ее мощности в Бразилии достигли 8,27 млн кВт. Фирма State Grid, занимающаяся электросетевым бизнесом, в 2010 г. создала бразильскую компанию и последовательно приобрела 14 концессионных компаний по передаче электроэнергии в Бразилии. Последовательно инвестируя, по состоянию на май 2019 г. State Grid вложила в Бразилию более 12,4 млрд долл., что составляет 25% от общего объема зарубежных инженерных контрактов, и достигла полного охвата всей производственной цепочки Бразилии по передаче, распределению и эксплуатации электроэнергии [27].
43 Компания China Railway Construction Co., Ltd. осуществляет проект реконструкции аргентинской грузовой железной дороги Сан-Мартин. После завершения проекта скорость движения поездов на железной дороге будет увеличена с 30 км/ч до 70-90 км/ч, а годовая пропускная способность может быть повышена с 2,3 млн т до 13 млн т [28], что направлено на улучшение торговых возможностей Аргентины, снижение торговых издержек и развитие аргентинской внешней торговли [2]. Расширению инвестиций китайских компаний в страны ЛАКБ препятствует ряд факторов, о которых речь пойдет ниже [26, pp. 61-63].
44 Инвестиционные входные барьеры. Существует несоответствие между сроками погашения и предложением средств. Например, срок ссуд, предоставляемых Китайско-латиноамериканским фондом сотрудничества в области наращивания мощностей, обычно составляет 7-10 лет, что не соответствует требованиям ссуд на строительство инфраструктуры в Бразилии [29].
45 Недостаточная система защиты инвестиций. Несовершенная нормативно-правовая база препятствует планированию и реализации инвестиционных проектов, поскольку китайским инвесторам трудно получить институциональные гарантии от риска блокирования конкретных проектов сотрудничества.
46 Макроэкономическая нестабильность. Нестабильность экономического развития, выражающаяся в колебаниях спроса, рисков инфляции и волатильности валютных курсов, негативно отражается на привлечении инвесторов. Нивелирование данных рисков может быть достигнуто в результате подписания соглашений «о стабильности финансовой системы»: например, законодательство Перу предоставляет инвесторам право на заключение такого рода договоров с правительством для гарантии неизменности правил, относящихся к дивидендам и распределению прибыли в течение определенного периода времени [30].
47 Административные и налоговые барьеры. Согласно рейтингу Doing Business 2019 г., Чили занимает 59-е место в мире по легкости ведения бизнеса, Мексика — 60-е, Перу — 76-е, Панама — 86-е, Бразилия — 124-е [31]. Создание предприятий, получение разрешений на строительство, налогообложение и регистрация активов, порог локализации производства (например, более 50% доли отечественных предприятий в ключевых секторах) — все это оказывает существенное давление на бизнес-операции.
48 Стоит также отметить, что китайские компании, работающие в Латинской Америке, уделяют недостаточно внимания обеспечению социальной ответственности и защите окружающей среды, что снижает уровень общественного доверия к ним [32, p. 49].
49 Преодоление и ликвидация перечисленных барьеров, улучшение инвестиционного климата и обеспечение инвесторам гарантий репатриации прибыли — те шаги, которые необходимо сделать для устойчивого развития международной конкурентоспособности экономики на ее инвестиционной стадии и формирования предпосылок для перехода к инновационной стадии (в соответствии с теорией М.Портера [33]). Тем самым может быть повышен уровень взаимовыгодности инвестиционных отношений стран ЛАКБ и Китая.
50

ФИНАНСОВОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО
51 Финансовые инструменты взаимодействия обеспечивают реализацию торговых и инвестиционных отношений и направлены на поддержание финансовой стабильности. Восполнение недостатка собственных источников финансирования играет решающую роль для региона. В краткосрочной перспективе участие Китая в строительстве инфраструктуры в ЛАКБ может решить проблему нехватки местного капитала. КНР также предоставляет инструменты оплаты ликвидности латиноамериканским странам с дефицитом платежного баланса через ряд институциональных механизмов, которые могут помочь преодолеть проблему финансовой уязвимости [34].
52 Серьезнейшим препятствием для дальнейшего взаимовыгодного финансового взаимодействия стало распространение подхода, в рамках которого Китай обвиняют в «неоколониализме». «…Обвинения в неоколониализме звучат в адрес КНР на протяжении последних десяти лет далеко не только на Западе, но и в целом ряде развивающихся государств, включая латиноамериканские. Эти обвинения базируются на том, что Китай массированно вывозит из развивающегося мира сырье и природные ресурсы, взамен поставляя готовую продукцию» [35]. «Латинская Америка не желает становиться простым поставщиком сырья для азиатского гиганта» [36, p. 276]. Данное мнение дополняется опасениями, связанными с возможными угрозами в финансово-долговой сфере, и потенциальным негативным влиянием деятельности КНР на окружающую среду [37, сс. 167-168].
53 Взгляд на распространение китайской экономической экспансии в регионе как на желание КНР «загнать» в «долговую ловушку» страны, предоставляя им кредитные инструменты для «получения стратегических ресурсов», формирует негативный образ Китая. Это приводит к опасениям, связанным с реализацией двусторонних сделок, и тормозит развитие сотрудничества. В рамках данного подхода не учитываются взаимные (курсив авторов) выгоды субъектов от участия в экономических отношениях, кроме того «за скобками» остаются полученные и потенциальные выигрыши для стран Латинской Америки.
54 В соответствии с теорией международных общественных благ [38] в условиях глобализации «страны-гегемоны несут «общественные издержки» по стабилизации международной экономической системы» [34, p. 19]. Мировой кризис 2008 г. стал отправной точной для укрепления регионального сотрудничества в противовес глобализационному вектору. На саммите G-20 в 2009 г., посвященном преодолению последствий кризиса, активно выдвигались идеи о развитии региональных экономических связей и обсуждались усилия по появлению и укреплению региональных валют для снижения зависимости от кризисов крупнейшей экономики — США — и сокращению оборота доллара в международной торговле. Регионализация в большей степени стала отвечать требованиям времени, что сделало более актуальной теорию региональных общественных благ. Согласно этой теории, страны внутри региона объединяются для обеспечения безопасности, финансовой устойчивости и экономического развития [34, p. 20]. В рамках данной теории предусматривается наличие регионального финансового центра, обеспечивающего предложение региональных общественных благ. При этом как источником этих благ, так и источником финансирования может быть внешний игрок — страна за пределами региона, если в самом регионе недостаточно финансовых и других ресурсов.
55 Необходимость диверсификации внешних источников финансирования растет. Ежегодный объем средств от Международного банка реконструкции и развития (International Bank for Reconstruction and Development) в ЛАКБ снизился с 5,6 млрд долл. в 2014 г. до 4,1 млрд долл. в 2018 г., платежи Международной ассоциации развития (International Development Association) уменьшились с 306 млн долл. в 2014 г. до 223 млн долл. в 2018 г., а зависимость от экономики США и колебаний курса доллара привела к падению курсов национальных валют в регионе [34, p. 22]. В данных условиях появление дополнительного участника, реализующего предложение финансовых инструментов и средств, обеспечивает повышение конкуренции среди «производителей», что априори делает рынок финансовых ресурсов более конкурентным, а следовательно, выгодным для потребителя (в данном случае для стран ЛАКБ). Более того, изменение структуры китайских банков-кредиторов, произошедшее с момента включения Латинской Америки в инициативу BRI наглядно отражает упорядочивание кредитов в соответствии с экономической целесообразностью (табли-ца 4). Если ранее кредиты преимущественно выдавались политическими банками КНР и направлялись, в том числе, в наименее развитые страны, то в последние два года кредиты выдают коммерческие банки, а получают их по большей части компании наиболее экономически развитых государств региона.
56 С 2005 по 2019 г. Китайский банк развития и Китайский экспортно-импортный банк предоставили займы на сумму более 137,1 млрд долл. странам ЛАКБ и государственным компаниям (доля первого составила 80%, или 110,6 млрд долл., доля второго — 20%, или 26,5 млрд долл.). Данные кредиты в основном были связаны с реализацией проектов в области энергетики (67%), меньше средств было направлено на развитие инфраструктурных объектов (21%), непосредственно на добычу полезных ископаемых пришлось 1,5% всех кредитов [39].
57

Т а б л и ц а 4

Географическая структура кредитов, предоставленных банками КНР странам Латинской Америки, 2005—2020 гг.

Страна Объем кредитов от политических банков КНР (млрд долл.) Количество займов в коммерческих банках КНР (шт.) Страна Объем кредитов от политических банков КНР (млрд долл.) Количество займов в коммерческих банках КНР (шт.)
Венесуэла 62,2 1 Доминик. Республика 0,600 —
Бразилия 28,9 8 Суринам 0,580 —
Эквадор 18,4 3 Коста-Рика 0,395 —
Аргентина 17,1 16 Куба 0,240 —
Тринидад и Тобаго 2,7 — Гайана 0,175 —
Боливия 2,4 — Барбадос 0,170 —
Ямайка 2,1 — Багамы 0,099 —
Мексика 1 1 Перу 0,050 3
Колумбия — 3 Чили — 4

__________

Источник: составлено авторами по данным [39].
58 Однако с 2016 г. объем кредитов, выданных политическими банками КНР, ежегодно снижается: с 6,3 млрд долл. в 2016 г. до 0 в 2020 г. А объем займов, предоставляемых коммерческими банками (Industrial and Commercial Bank of China, Bank of China, China Construction Bank, Bank of Communications), растет: если в 2016 г. было выдано два займа, то в 2020 г. число сделок выросло до девяти. Коммерческие банки пришли в регион после объявления инициативы BRI в 2013 г. и активизировались с 2018 г., когда регион формально присоединился к BRI [39]. Географическая «карта распространения» коммерческих договоров и ее несоответствие географии стран — реципиентов правительственных займов позволяет говорить о том, что в последние годы Китай проводит более регионально ориентированную политику коммерческого кредитования с упором на латиноамериканские проекты.
59 Помимо кредитного сотрудничества одним из финансовых инструментов, обеспечивающих некоторую диверсификацию валютной корзины для повышения устойчивости экономики, является сеть двусторонних валютных свопов, созданная Китаем с Бразилией, Аргентиной, Чили и Суринамом. Кроме того, китайский юань стал использоваться как средство расчета по ряду поставок товаров Венесуэлы, Чили, Аргентины; а панда-бонды стали выпускать в Панаме, что стало отправной точной для выхода латиноамериканских стран на рынок межбанковских облигаций КНР. Листинг фьючерсов на нефть и железную руду, номинированных в юанях, использование юаней для двусторонних торговых расчетов, создание клиринговых банков китайскими финансовыми учреждениями в ЛАКБ и выпуск панда-бондов — все это примеры взаимовыгодного финансового сотрудничества [34].
60 Несмотря на наличие объективных предпосылок к укреплению взаимовыгодного экономического сотрудничества Китая и стран Латинской Америки, геополитическое и геоэкономическое противостояние США и Китая за рынки в контексте деглобализационного тренда [40] сужает коридор возможностей для действий КНР в ибероамериканском регионе. Это касается как эскалации торговой войны США — КНР [41], противостояния экономических интересов стран в регионах (например, в Африке [42, 43] и Латинской Америке [44, 45]), так и возрастания военных угроз (в частности, создание нового военного блока Австралии, Великобритании и США (Australia, United Kingdom, United States, AUKUS), главным противником которого считается как раз Китай [46]). Реализация потенциала экономического взаимодействия КНР и государств ЛАКБ находится под угрозой. В результате сокращения рынка сбыта продукции и отсутствия дивидендов от реализации финансово-инвестиционных проектов пострадает не только Китай, но и страны ЛАКБ, что может произойти из-за сокращения возможностей диверсификации состава торговых, инвестиционных и финансовых партнеров, а также по причине дисбаланса сторонних геополитических интересов в регионе. Для снижения угроз и обеспечения устойчивого экономического роста правительства стран ЛАКБ (как и других регионов, где сталкиваются интересы стран-гегемонов) могут использовать инструменты экономической дипломатии, направленной на выравнивание отношений между государствами-партнерами.

Библиография

1. China's Policy Paper on Latin America and the Caribbean, Ministry of Foreign Affairs of the People’s Republic of China. 24.11.2016. Available at: https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/zxxx_662805/t1418254.shtml (accessed 10.11.2020).

2. 周冲,周东阳.“一带一路”背景下中国与拉美国家贸易潜力研究基于引力模型的实证分析. 工业技术经济, 2020, N 10 (General，No. 318), pp. 63-71. [Zhou Chong, Zhou Dongyang. Research on the Trade Potential between China and Latin American Countries under the Background of "One Belt One Road" - An Empirical Analysis Based on Gravity Model] Industrial Technology Economy, 2020, N 10 (General, No. 318), pp. 63-71 (In Chinese).

3. 中国现代国际关系研究院拉美研究所课题组.中拉“一带一路”合作：挑战与深化路径. 国际问题研究.2020, N2, pp. 79-92. [Research Group of the Institute of Latin American Studies, China Institute of Modern International Relations. China-Latin America "One Belt One Road" cooperation: challenges and deepening paths] Research on international issues, 2020, N 2, pp. 79-92. (In Chinese).

4. 张勇．“一带一路”助中拉合作转型升级．经济日报，2019-04-28，N 5. [Zhang Yong. "One Belt, One Road" helps China-Latin America cooperation transform and upgrade] Economic Daily, 2019-04-28, N 5. (In Chinese).

5. 岳云霞．中拉经贸合作:改革开放的动能、影响与导向.海外投资与出口信贷，2018 N 6, pp. 25-29. [Yue Yunxia. China-Latin America economic and trade cooperation: the momentum, influence and orientation of reform and opening up] Overseas investment and export credit, 2018, N 6, pp. 25-29. (In Chinese).

6. Statistics, UNCTAD. Available at: https://unctad.org/statistics (accessed 10.11.2020).

7. Яковлев П.П. Перед какими вызовами стоит Латинская Америка? Латинская Америка. М., 2017, №1, cc. 5-21.

8. Окунева Л.С. Импичмент президента Бразилии: размышления и выводы. Латинская Америка, М., 2016, №10, cc. 5-22.

9. Розенталь Д.М. Образ страны. Рассуждения о «мягкой силе» Венесуэлы. Латинская Америка, М., 2016, №11, cc. 68-80.

10. Кальюни Э.О., Чадаева Э.А. Бразилия: энергетическая политика и энергетическая безопасность во времена политического и экономического кризиса. Инновации и инвестиции, 2017, № 12, cc. 79-84.

11. Wenhong Hu. Policy coordination between China and Latin American countries under the framework of the belt and road initiative. Контуры глобальных трансформаций. 2019, Moscow, № 3, сс. 129-150.

12. Жань Тань. Инвестиции Китая в страны Латинской Америки. Россия и страны Латинской Америки и Карибского бассейна: экономика, культура, образование. Сборник материалов по итогам межвузовской научно-практической конференции. Санкт-Петербург, 2018, сс. 47-49.

13. Brazil and China: From commercial allies to strategic partners. 25-Oct-2019. Available at: https://news.cgtn.com/news/2019-10-24/Brazil-China-relationship-From-commercial-allies-to-strategic-partner-L1HELKx1YY/index.html (accessed 10.11.2020).

14. Годовой обзор, Соглашение о свободной торговле – символ открытости Китая, Russian.news.cn Available at: http://russian.news.cn/economic/2015-12/21/c_134936227.htm (accessed 10.11.2020).

15. Medeiros, C.A., Cintra, M.R. Impacto da ascensão chinesa sobre os países latino-americanos. Brazilian Journal of Political Economy, 2015, pp. 35 (1). Available at: https://www.scielo.br/j/rep/a/DxWvnvThGXqwWN8FBkgVXqK/abstract/?lang=pt (accessed 10.08.2021).

16. Шумилов А.В. Оценивание гравитационных моделей международной торговли: обзор основных подходов. Экономический журнал ВШЭ, 2017, Т. 21, № 2, cc. 224–250. Available at: https://ej.hse.ru/data/2017/06/28/1171153489/%D0%A8%D1%83%D0%BC%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D0%B2.pdf (accessed 10.11.2020).

17. Сhina and Panama Sign Memorandum of Understanding on Trade in Services Cooperation. Ministry of commerce People's Republic of China, 2018. Available at: http://english.mofcom.gov.cn/article/newsrelease/significantnews/201812/20181202813954.shtml (accessed 10.11.2020).

18. Belt and Road Countries – Uruguay. Available at: https://en.imsilk-road.com/p/316681.html (accessed 10.11.2020).

19. Grenada And China Sign A Memorandum Of Understanding For The “Belt And Road” Initiative. Available at: https://www.thegrenadainformer.com/news/item/4899-grenada-and-china-sign-a-memorandum-of-understanding-for-the-belt-and-road-initiative (accessed 10.11.2020).

20. CIJN Staff Writers. The Caribbean Engages the Belt and Road Initiative. Carribbean Investigative Journalism Network. Available at: https://www.cijn.org/the-caribbean-engages-the-belt-and-road-initiative/ (accessed 10.11.2020).

21. Holland, M., Barbi, F. China na América Latina: uma análise da perspectiva dos investimentos diretos estrangeiros. Coediciones, Naciones Unidas Comisión Económica para América Latina y el Caribe (CEPAL), 2020, pp. 1402. Available at: https://repositorio.cepal.org/handle/11362/1402 (accessed 10.08.2021).

22. World Investment report 2020. International production beyond the Pandemic. 268 p. Available at: https://unctad.org/system/files/official-document/wir2020_en.pdf (accessed 10.11.2020).

23. Лавут А.А. Новый этап развития китайско-латиноамериканских отношений. Латинская Америка, М., 2018, № 12, сс. 59-73.

24. World Economic Outlook Database. Available at: https://www.imf.org/en/Publications/WEO/weo-database/2020/October (accessed 10.11.2020).

25. The Global Competitiveness Report 2018. Available at: https://reports.weforum.org/global-competitiveness-report-2018/competitiveness-rankings/#series=GCI4.A.02 (accessed 10.11.2020).

26. 王飞. 中国 - 巴西基础设施建设合作：进展、挑战与路径选择. 国际问题研究, 2020, N 1, pp.54-66. [Wang Fei. China-Brazil Infrastructure Construction Cooperation: Progress, Challenges and Path Selection] International Studies, 2020, N 1, pp. 54-66. (In Chinese).

27. “国家电网在巴西投资超 124 亿美元”，新华网，2019. ["State Grid has invested over 12.4 billion U.S. dollars in Brazil"], Xinhuanet, 2019. Available at: http://www.xinhuanet.com/2019-05/24/c_1124539171.htm (accessed 10.11.2020). (In Chinese).

28. 王秉良．中国阿根廷铁路改造项目签约. 人民日报海外版. [Wang Bingliang. Signing contract for China-Argentina railway renovation project] People's Daily Overseas Edition. Available at: https://www.yidaiyilu.gov.cn/xwzx/hwxw/73237.htm (accessed 10.11.2020). (In Chinese).

29. “中拉产能合作基金首任总经理韩德平在走出去智库会议上的演讲”，["Speech by Han Deping, the first general manager of the China-Latin America Capacity Cooperation Fund, at the Going Global Think Tank Conference"]. Available at: http://www.cggthinktank.com/2018-08-23/100076387.html (accessed 10.11.2020). (In Chinese).

30. 安永（中国）企业咨询有限公司. 拉美基础设施项目投资税收指南. 中国外汇. 2020-15-08 [Ernst & Young (China) Corporate Consulting Co., Ltd. Latin American Infrastructure Project Investment Tax Guide] China Foreign Exchange. 2020-15-08 (In Chinese).

31. Ease of Doing Business rankings. Available at: https://www.doingbusiness.org/en/rankings (accessed 10.11.2020).

32. 徐润琳. 中国对拉美地区直接投资的贸易效应研究. 国际经济研究院. 2019, 64 p. [Xu Runlin. Research on the Trade Effect of China's Direct Investment in Latin America] Institute of International Economics, 2019, 64 p. (In Chinese).

33. Портер М. Международная конкуренция: конкурентные преимущества стран. М.: Альпина Паблишер, 2016, 947 с.

34. 王飞. 区域性公共产品与中拉“一带一路”金融合作. 区域与全球发展, 2020, № 2, pp. 18-30.

35. Сафронова Е.И. Латиноамериканский вектор актуальной внешней политики Китая. Латинская Америка, М., 2020, №2, сс. 30-46.

36. Jeifets V. Russia and China in Latin America. An Alliance of Convenience, in Noesselt N. (ed.). China’s Interactions with Latin America and the Caribbean: Conquering the US’s Strategic Backyard? East Asian Politics: Regional and Global Dynamics. Baden-Baden: Tectum Verlag, Vol. 2, 2020, pp. 255-304.

37. Сербин А. Евразия и Латинская Америка в многополярном мире. Симферополь: Н.Орианда, 2020, 200 с.

38. Charles P. Kindleberger. Dominance and Leadership in the International Economy: Exploitation, Public Goods, and Free Rides. International Studies Quarterly, 1981, Vol. 25, N 2, pp. 242-254. Available at https://www.jstor.org/stable/2600355?seq=1#metadata_info_tab_contents (accessed 10.11.2020).

39. The dialogue. China-Latin America Finance Database. Available at: https://www.thedialogue.org/map_list/ (accessed 10.11.2020).

40. Witt M. Deglobalization: Theories, predictions, and implications for international business research. Journal of International Business Studies, 2019, April, Vol. 50, N 7, pp. 1053–1077.

41. Салицкий А.И., Салицкая Е.А. США—Китай: тупики и парадоксы торговой войны. Вестник Российской академии наук, М., 2020, № 7, cc. 653-663.

42. Hong, Z. China — U.S. oil rivalry in Africa. The Copenhagen Journal of Asian Studies, 2008, Vol. 26(2), pp. 97—119. Available at: https://doi.org/10.22439/cjas.v26i2.2240 (accessed 10.08.2021).

43. Nsia-Pepra, K. Militarization of U.S. foreign policy in Africa: Strategic gain or backlash? Military Review, 2014, Vol. 94 (1), pp. 50—58.

44. Пиреш М., Насименту Л. Доктрина Монро 2.0 и трехсторонние отношения США, Китая и Латинской Америки. Вестник международных организаций, М., 2020, Т. 15, № 3, cc. 202–222.

45. Montoya M., Lemus D., Kaltenecker E. The Geopolitical Factor of Belt and Road Initiative in Latin America: The Cases of Brazil and Mexico. Latin American Journal of Trade Policy, Santiago, 2019, Vol. 2, N 5, pp. 6–21. Available at: https://doi.org/10.5354/0719-9368.2020.56349 (accessed 10.08.2021).

46. Aukus: UK, US and Australia launch pact to counter China. Available at: https://www.bbc.com/news/world-58564837 (accessed 10.10.2021).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести