Неоднократно печатавшийся в «Вопросах философии» известный ученый Ласло Гараи занимается проблемами социальной психологии в течение многих лет. Он разработал оригинальную концепцию социально-исторической идентичности, которую с успехом применил в экономической психологии [Garai 2017]. Он использует идеи разработанной в нашей стране культурно-исторической и деятельностной психологии (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев), но вместе с тем считает, что психологическая теория деятельности должна быть дополнена теорией социально-исторической идентичности [Гараи, Лекторский 2015].

В публикуемом тексте Гараи связывает информационный подход в науках о человеке с теорией идентичности, рассматривая их как различные, но вместе с тем взаимно связанные способы понимания феномена человека. В этом контексте он формулирует идею постклассической логики как наиболее адекватного средства построения теорий в той области знаний, о которой идет речь в его тексте. Попробую дать интерпретацию некоторых из этих идей. Действительно, информационный подход сегодня широко используется в науках о человеке (и в особенности в когнитивных науках). Автор данного текста соотносит информационный подход с теорией предметной деятельности. На самом деле такое соотношение может быть, но может и отсутствовать. Например, в популярной сегодня (особенно в когнитивных исследованиях) концепции Дж. Гибсона [Гибсон 1979] восприятие понимается как извлечение информации из окружающего мира посредством активных действий (отсюда берет начало распространенный ныне энактивистский подход). В других когнитивных теориях получение информации не связывается прямым образом с деятельностью [Dretske 1981; Tononi 2007]. Гараи считает важным дополнение информационного подхода в науках о человеке теорией социально-исторической идентичности. С его точки зрения при исследовании проблем человека эти два подхода различаются и вместе с тем предполагают друг друга. С одной стороны, как он подчеркивает, идентичность и информация должны быть отличены друг от друга. Первая выражает некую предметность – будь ли это человеческий индивид, социальная группа или социальный институт, а информация – процесс. Но с другой стороны, социальная идентичность – не что иное, как кристаллизации информации. Это относится и к человеческому индивиду (как считает Д. Деннет в работе «Consciousness Explained», «Я» должно быть понято как центр нарративных гравитаций), и к социальной группе, предполагающей коллективные представления, общую память и т.д., и к социальным институтам, невозможным без соответствующих способов интерпретации структуры мира, происходящих событий, принимаемых правил поведения, документально фиксированных кодексов и т.д. Между прочим, именно понимание личности как информационной структуры породило сегодня ожесточенную полемику относительно возможности переноса личностных характеристик как чисто информационных на цифровой носитель (ведь информация считается инвариантной по отношению к способу своего воплощения) и достижения таким путем человеческого бессмертия.

Для понимания идентичности, как считает автор текста, нужно отказаться от логики классической механики, которая до недавних пор использовалась в самых различных науках, включая науки о человеке, и обратиться к постклассической логике, характерной для квантовой механики, в основе которой лежит идея корпускулярно- волнового дуализма. Ведь с точки зрения Гараи идентичность двойственна: она выражает некую предметность и вместе с тем процесс и отношение (и даже отношение отношений). А процесс – это не предметность (не «корпускула»), а волна.

Мне кажется, что автор во многом прав. Но дело не просто в логике классической механики, которая в самом деле в ряде случаев не позволяет понять явления, изучаемые современной наукой, а в субстанциалистской метафизике, исходящей из понимания структуры мира как включающей неизменные субстанции, их свойства и отношения ‒ эта метафизика значительно старше классической механики. Я думаю (наряду с некоторыми другими философами [Whitehead 1929; Resher 1996]), что более подходящей для современной науки оказывается процессуальная метафизика, исходящая из того, что вещи и иные предметности могут и должны быть поняты как своеобразные сгустки процессов. В свою очередь необходимо учитывать разнообразие последних: это могут быть и плавно протекающие процессы (волны ‒ их частный случай), и процессы развивающиеся, и события, и действия и т.д. В рамках процессуальной метафизики возникает много новых проблем, но это, как мне кажется, необходимый инструмент для построения современных научных теорий. Это можно назвать и «постклассической логикой».

С моей точки зрения, другой важный и перспективный подход, предлагаемый Гараи – это использование идеи Дж. Гибсона (сформулированной в его «экологической концепции» зрительного восприятия – [Гибсон 1979]) относительно «допустимостей» (affordances) окружающего мира для понимания природы научных открытий и вообще логики развития научного знания. Дж. Гибсон относит «допустимости» исключительно к природному миру, являющемуся объектом восприятия. При этом для него безразлично, кто воспринимает: животное или человек. С точки зрения Гибсона механизм восприятия в принципиальном отношении остается тем же самым. Гараи обращает внимание на то, что человек живет не просто в природной «окружающей среде», но в такой, которую он создает сам. Это мир культуры, включая язык, мифы, религии, науку и искусство, и социальные институты, которые могут быть поняты как некие культурные объективации, как своеобразные констелляции культурных смыслов. Гараи обращает внимание на то, что объективные «допустимости» для познания и действия содержатся и в этом мире. Хотя последний создан самим человеком, он является своеобразной объективной реальностью и что-то допускает, а что-то блокирует. Это та самая проблематика, которую, как мне представляется, начали плодотворно исследовать Э.В. Ильенков с его пониманием «Идеального» [Ильенков 1979] и К. Поппер с его концепцией «третьего мира» [Поппер 1983], и которая сегодня интенсивно обсуждается в связи с идеями виртуальной реальности. Своеобразие подхода Гараи я вижу в том, что он использует поход Гибсона для понимания важных особенностей этой своеобразной реальности и для ответа на ряд вопросов о том, как развивается научное знание, в частности, о возможных траекториях этого развития, о том, почему происходят одновременные открытия и др. Словом, в небольшом тексте Гараи содержатся интересные идеи, относящиеся к пониманию принципиальных путей развития наук о человеке и связанные с теми дискуссиями, которые сегодня идут в этой области знания.